Ключевые слова: война; политическое действие; народ; Лев Толстой; Карл; Клаузевиц; движущие силы истории; субъект; теоретический анархизм; общая воля; бездействие

Статья посвящена политике войны, как ее мыслит Лев Толстой в романе «Война и мир». Толстой опрокидывает интерпретацию войны Клаузевицем как «продолжения политики», парадоксально обобщая и радикализуя один из его тезисов: положения о «превосходстве защитной стратегии» над наступательной. В концепции Толстого оборонительная стратегия трансформируется в негативную, которая подвергает сомнению понимание власти и начала (архэ) как с точки зрения отношения к командованию, так и с точки зрения воздействия отдельной воли на ход истории. Через размышление о значении партизанской войны как привилегированной формы войны народной это приводит к негативному переосмыслению идеи сочленения «народа» и «армии». В конечном счете, выступая основополагающей исторической силой, «народ», который проявляет себя в войне за освобождение или борьбе за общее благо, лишается своих метафизических характеристик субъекта. Однако его общинная сущность и правда о политике по ту сторону политики или же на ее крайних пределах, когда исчезают институциональные связи, символически всплывает в провиденциальной встрече Пьера Безухова и Платона Каратаева. Но этот хрупкий опыт оформляет и символизирует тот витальный элемент, который учреждает общность народа по ту сторону частных интересов и институций.